Она больше не страдает. В прошлых жизнях (во второй, третьей и четвертой) причиной болезни II смерти Вашего сына была ревность. Проблема у Вас распространенная способности, интеллект, совершенство. Однажды, на бердслейской улице с закатом в пролёте, она обратилась к маленькой Еве Розен (я сопровождал обеих нимфеток на концерт и, подвигаясь за ними, в толпе у кассы держался так близко, что тыкался в них),и вот слышу, как моя Лолита, в ответ на слова Евы, что «лучше смерть, чем Мильтон Пинский (знакомый гимназист) и его рассуждения о музыке», говорит необыкновенно спокойно и серьёзно: «Знаешь, ужасно в смерти то, что человек совсем предоставлен самому себе»; и меня тогда поразило, пока я, как автомат, передвигал ватные ноги, что я ровно ничего не знаю о происходившей у любимой моеи в головке и что, может быть, где-то, за невыносимыми подростковыми штампами, в ней есть и цветущий сад, и сумерки, и ворота дворца,дымчатая обворожительная область, доступ к которой запрещён мне, оскверняющему жалкой спазмой свои отрепья; ибо я часто замечал, что, живя, как мы с ней жили, в обособленном мире абсолютного зла, мы испытывали странное стеснение, когда я пытался заговорить с ней о чем-нибудь отвлечённом (о чём могли бы говорить она и старший друг, она и родитель, она и нормальный возлюбленный, я и Аннабелла, Лолита и сублимированый, вылизанный, анализированный, обожествлённый Гарольд Гейз), об искусстве, о поэзии, о точечках на форели Гопкинса или бритой голове Бодлера, о Боге и Шекспире, о любом настоящем предмете. Рассматривайте это как науку об общечеловеческой гармонии.
Как я, кажется, уже отметил, мне особенно памятна одна такая ужимочка, основанная на подразумеваемом звуке «Ы», с искривлением шлёпогубого рта и закаченными глазами, выражающими шаблонную смесь комического отвращения, покорности и терпимого отношения к заблуждениям молодости. Люди говорили, с того дня, как мистер Рэдли взял Артура из подвала, дом словно вымер. Я разговариваю с ним и чувствую, что сыну его угрожает большая беда. Когда дело идет о собственных моих интересах, я смиренно довольствуюсь омнибусом. «Чтобы король Джордж смог прочитать его без очков»,такую фразу приписывает история Джону Хэнкоку. Следовательно, омоложение организма возможно через периодическое снятие зависимости от всего того, к чему мы привязаны.
Он вспомнил, как граф попрошайничал за столом, клал голову Андрею на колено, и при этом смотрел в глаза, заглядывая, казалось прямо в душу. Это позволяло Вам добиваться желаемого, развивать себя.
Это что там такое у тебя происходит?спросил Дима, когда стало тише. Я мог бы ответить, что в этом смысле я был свободен ото всяких предубеждений; вместо этого я сказал — отдавая дань благостному общему месту — что верю в одухотворённость космоса. Хоббиты не понимали его слов, но когда он говорил, им казалось, что перед ним раскрывается бесконечная перспектива огромной равнины, на которой двигались тени людей, высоких и угрюмых, с яркими мечами, а у одного из них на лбу сверкала звезда. Мэри-Линетт показалось, что она видит, как в голове его с бешеной скоростью крутятся мысли: «Рассказали они ей о Царстве Ночи или нет? Даже если еще не рассказали, они могут выдать себя своим поведением. Я вот не завистлива: мне ничуть не обидно, что у Изабеллы, скажем, такие яркие желтые волосы и белая кожа, и что она так изысканно изящна, и что вся семья ее балует. Лира хоть и с трудом, но разобрала. Она задержалась бы слишком надолго.
Мне была понятна фраза Христа о прелюбодеянии, т. Бесстрашно стоящей на холме над разрушенным храмом, похожим на дом с привидениями, как никакое другое здание, которое ей приходилось видеть. Эта программа была настолько сильной, что продолжала существовать в нескольких поколениях.
http://parsifal-petro.livejournal.com/
Комментариев нет:
Отправить комментарий